Это был интересный и богатый событиями путь – ведь «Новая жизнь», а вместе с ней и мы, сотрудники редакции, всегда стремились быть на острие жизни города и района, чтобы наши читатели тоже всегда были в курсе происходящего. 

   Сейчас и не упомнить всего, что было за эти годы. Но отдельные моменты, как вехи биографии, помнятся особенно чётко. Вот одно из моих первых журналистских заданий.  В районе обнаружен склад снарядов с отравляющими веществами, и мне поручили рассказать об этой находке и её ликвидации. Еду туда, где вскрыт этот склад. Он остался ещё с первой мировой войны, пережил вторую мировую и обнаружился случайно, во время самой мирной сельскохозяйственной страды. А ликвидация опасного склада поручена военным. И вот я на месте. Слежу, как солдаты быстро, но очень бережно укладывают снаряды на машину с песком. Не верится, что эти старые, заржавленные железки  таят в себе смертоносный газ. Между тем командир, рассказывающий о работе, упомянул, что в  соседней палатке распылён этот газ. Моё всегдашнее любопытство заставило меня, улучив момент, сунуть нос в ту самую палатку – и сразу отпрянуть с мучительным кашлем и чиханием.  Что называется: «проверено на себе»! Этот «опыт» помог мне по-новому взглянуть на работу солдат, которая казалась такой будничной, и, в конечном итоге, – на всю мою последующую работу, для которой стало правилом: всегда стараться дойти до сути того, о чём пишешь.  

   Это помогало всегда.  Но не меньшую, а, пожалуй, решающую помощь оказывало влияние товарищей по работе. Тогда, в мои первые годы, коллектив редакции газеты был одним из самых сплочённых, объединённых одной целью – сделать газету необходимой каждой семье. И каждый  работал на это, и у каждого было чему поучиться. С благодарностью вспоминаю всех, с кем пришлось начинать: Николая Никаноровича Игнатьева, Владимира Васильевича Птюхина, Юрия Александровича Громова, Генриха Максовича Линдера и, конечно, главного человека, от которого шла вся эта энергия, – Александра Евдокимовича Смирнова. 

   По-разному сложились их судьбы. Вскоре Александра Евдокимовича забрали в область,  Николай Никанорович спустя три-четыре года умер, едва выйдя на пенсию и продолжая работать… Оглядываясь сейчас на пройденный путь (совсем недавно я отметила  своё 70-летие), я вдруг понимаю, что пережила их всех. Все ушли до семидесяти. И как раз, наверное, потому что никогда не умели равнодушно относиться ко всему, с чем приходилось сталкиваться – будь то человеческие судьбы или людские пороки, будь то значимые для города и его людей события или повседневные заботы. Может быть, поэтому я не могу согласиться с теми, кто ругает прошедшее время.  Да, возможно, и были в нём какие-то просчёты и ошибки. Но всё-таки нельзя забывать, что именно в те годы выросли у нас заводы и при них – микрорайоны, где тысячи семей получили благоустроенные квартиры, что наши леса, находившиеся в ведении леспромхоза, содержались в порядке, а не вырубались начисто, как это нередко встретишь сейчас, что буквально все поля были  распаханы и засеяны, а не зарастали борщевиком и березняком. 

   Словом,   до сих пор мы ещё  ощущаем  отголоски лихих 90-х годов прошлого века, хотя сейчас и отсчитываем второй десяток века XXI-го и ко многому уже привыкли – как к плохому, так и к хорошему.  А на те лихие 90-е годы как раз и пришлось время моего редакторства. И хотя, постепенно поднимаясь по служебной лестнице: литсотрудник – зав. промышленным отделом – зам. редактора – я практически знала, что мне предстоит делать, но именно в это время началась полная «перестройка» работы редакции – переход к компьютеризации. В редакцию пришёл первый компьютер, а с ним  и необходимость перестроить всю работу, начиная от набора материала и его вёрстки и вплоть до печати. 

   Многому пришлось учиться заново. Практически невозможным стал выпуск газеты три раза в неделю, потому что Бологовская типография хоть и продолжала работать, но уровень её техники был несовместим  с требованиями компьютерной вёрстки. Единственно в чём она могла помочь – в размотке и нарезке газетной бумаги. А дальше? Но недаром говорится: люди людьми живут. В это время  главой  района был как раз избран Геннадий Викторович Верховых, железнодорожник не только по образованию, но и по своей сути. Ведь мы, газетные работники, по существу гуманитарии. Он же определил  чётко: раз взялись за прогрессивное дело, надо подсчитать, во сколько оно обойдётся. Без экономических расчётов к нему можно было за помощью не обращаться – не примет.  Вот так и шли: сначала разузнаем обо всех новинках в печатном деле, затем сделаем расчёты, потом со всем этим идём к нему, а уж Геннадий Викторович сам решает, как нам помочь. Так, за счёт бюджетных денег и по договорённости с начальником вагонного депо  мы приобрели  печатную машину. Бологовцы, наверное, помнят, как некоторое время в 90-х газета выходила в формате печатного листа, размером вполовину теперешней. Эту газету  мы  выпускали на печатной машине. Потом, узнав, что в Вышневолоцкой типографии запущена офсетная печатная машина, заключили с типографией договор. И опять нужда. Наша старая автомашина вышла из строя, а нужно возить в типографию газетные полосы (их тогда распечатывали на специальных плёнках), а из типографии – доставлять газетный тираж. И снова помог Верховых, разрешив арматурному заводу приобрести для редакции автомобиль. 

   Конечно, рассказывать об этом сейчас, по прошествии времени, легче, потому что всё это позади. Ведь главное, что всегда помогало нам переносить все трудности и невзгоды, и сегодня, спустя даже не годы – десятилетия:  верность газете, стремление, чтобы она была нужна людям, – остаётся.  Всё так же дружен коллектив, всё так же получает он и его сотрудники награды за победы в журналистских конкурсах, всё так же объединяет газетчиков их общее чувство – неравнодушие. К делу, к газете, к читателям. И именно это помогает преодолеть всё.