Константин МЕДВЕДЕВ

 

Голова-сентябрь

Донатасу

Если ночью во сне маята,

то с утра голова не та…

в сентябре она, как Рембрандт -

перебравший в сердцах серебра…

… я проснулся и понял со сна,

что моя голова – не весна,

что моя голова – сентябрь -

шелестит берестой у виска

и гудит, как последний корабль,

уходящий сегодня на юг,

уносящий тепло и уют…

оставляющий опыт здесь

и погосты смешных новостей,

и войну, и скудную ересь

врагов… и могилы друзей.

 

Третий

Ах, где ты друг, мой третий друг..

хотя нет уже ни первого, ни второго…

воздух жёсток, колюч и упруг,

как поезд твой тогда у перрона.

мир жесток – уходят не те,

но как будто Богом пронумерованные,

исчезают первыми они в темноте

на стиксОвых своих паромах…

у образованных нас и запросы огромны…

и хотел бы я знать то, чего не могу -

где мой третий друг,  исчислением лет обворованный,

что он делает там – на том берегу…

 

Ирина СУДАКОВА

 

Дождь

 

Упадет туман на ресницы.

Этот день тебе только снится.

Этот дождь – обманчив и легок

Смоет пыль на дальних дорогах.

 

Ты летишь по улице серой,

Сквозь туман с любовью и верой,

Босиком, земли не касаясь,

В стеклах луж мельком повторяясь.

 

Вечный дождь поплачет о прошлом.

Расставаясь с земным и пошлым,

И уйдет, и не будет длиться…

Этот день тебе только снится.

 

Непруха

 

Ну что за вечная непруха!

Нас страшно невзлюбило лето.

Ни теплых ласк, ни солнцем в ухо -

Где соловьи? – Померзли где-то…

 

А осень нынче? Что такое?!

Стоят зеленые аллеи.

С какого на фиг перепоя

Еще березы зеленеют?

 

Быть может, листьев изумруды -

Капризной осени подделка?

Решила – это позже будет

Зимы исправлено побелкой,

 

Дохнула слякотной простудой,

Грозой нежданной начихала

И улетела прочь отсюда

С каким-то ветреным нахалом.

 

Где красота до пепелища?

Одни карминные рябины,

Да подаянье кленам нищим -

Щепоть опалов и рубинов…

 

Рождённым в октябре

 

Как здорово – родиться в октябре!

Под мерный шорох падающих листьев.

В окно стучат рябиновые кисти

И ангелы, и сказки о добре.

 

Сюда весь мир вмещается пока –

Осенний, бесшабашный, вверх ногами.

И золото течет над облаками,

И держит небо мамина рука.

 

Листва спешит засыпать закрома

Открыток, писем, флагов и пелёнок.

И тихо улыбается ребёнок,

Не зная, что у жизни есть зима.

 

Николай НИКОЛА

 

* * *

А. Ининой

У ландышей, в скиту,

где глухари в дозоре,

лелею я мечту,

оставив град юдоли.

Под соснами стою

и открываю в неге

рассветную зарю,

разлившуюся в небе.

И если ты, спеша,

увидишь над вокзалом

похожее – так знай –

моя есть в том душа

в восторге небывалом!

 

«Философия» язычества

(Тропой Заратустры)

 

От сохи мои величества,

от лаптей моя фирмА.

Телефон и электричество

от чужого, знать, ума.

За берёзовую вотчину,

если ветер словно тать,-

я сумею по-хорошему

выстоять и не стонать.

На губах моих от млечности

затаился холодок.

У слуги Земли и Вечности

про любовь лишь пара строк.

Изливаю свои нежности

на проклюнувший росток…

А издержки, а небрежности

выметаю на песок.

«Философия» язычества –

от нужды, незадарма.

От сохи мои величества,

от лаптей моя фирмА.

 

Юлиан ЖЕЛЕЗНЫЙ

 

Дранг нах ост

 

На небе – кресты самолётов,

в крестах самолётов – кресты.

Потомки нордвигов-вестготов

по воздуху строят мосты.

 

Мосты на восток – на Россию,

заветную, давнюю цель…

Им долбят: они есть мессия –

политики страшный коктейль.

 

Не дрогнет рука, открывая

заслонки в зарядный отсек.

Вой бомб тишину разрывает,

в кабине заржал человек…

 

Нет, не человек это, нечисть,

что рада слезе и беде.

И горькие, страшные вести

по следу его везде.

 

В какой материнской утробе

созрел этот дьявольский плод,

от лютой зашедшийся злобы,

как зверский, моральный урод?

 

Чьё сердце убийцу взрастило?

Чей корм негодяю был впрок?

Добро почему в нём убыло?

Жестокости кто дал урок?

 

Вопросы, вопросы, вопросы…

Фашист между тем наводил

мосты на востоке – на россов,

и воздух крестом расчертил…

 

Крестов на земле миллионы

и жизней прервавшихся – тьма.

В концлагере стоны и звоны,

на фронте огня кутерьма.

 

Живое сцепилось с металлом

в борьбе за победу, покой.

То витязи русские встали,

другие народы – стеной.

 

Кровавой ценою Победу

добудут они навсегда,

и сгинет фашизм, как небыль,

добро победит. А тогда…

 

На небе – кресты самолётов,

на тех самолётах – кресты.

«Нах ост дранг», и бомба несётся

людские разрушить мечты…

 

Александра ПЕТРОВА

 

Если письма мои не приходят…

 

Бесконечная ночь на исходе,

Я шепчу в тишину голубую:

Если письма мои не приходят,

То не значит, что их не пишу я…

 

И пускай тишина лишь заплачет,

Не протянет мне нити созвездий.

Если небо молчит, то не значит,

Что от неба не жду я известий…

 

Я пишу тебе длинные письма,

Но я их никогда не отправлю.

А ведь в них друг у друга сбылись мы

И, конечно, друг друга узнали…

 

И сегодня в письме без конверта

Расскажу, как тебя я целую…

Если ты не напишешь ответа,

То не верь, что ответа не жду я.

 

Миллионы дорог

 

Миллионы дорог и небесных тропинок,

Параллельные мысли, каскады снов

В этой точке Вселенной совпали отныне

И вплетаются лентой в канву стихов.

 

И хватило лишь самого первого взгляда

Для того чтобы встретились ночь и день,

Чтобы чёрное с белым растаяло рядом

И в безмолвии душ зацвела сирень.

 

Я не знаю, чьи руки и плечи ты помнишь

И что было две жизни тому назад

И что будет потом… Но я знаю одно лишь:

У весеннего солнца твои глаза.

 

По туманной земле моей, чистой от снега,

Голубыми ручьями твой пульс бежит,

И в озёрах моих отражается небом

Светокопия близкой твоей души.

 

Твоё имя теперь на последней странице

Недописанной книги… в конце строки.

И пускай прилетают ко мне твои птицы,

Я их нежностью буду кормить с руки.

 

Юлия ЛЕТОВА

 

*  *  *

Теплый летний вечер зеленью расцвечен,

Тонкие рябинки выстроились в ряд.

И пусть этот вечер будет быстротечен,

Не покинет память твой бездонный взгляд.

 

Нежный ветер мягко колыхнёт рябину

И уронит ягод бусины в траву.

Я сомнений тяжесть от себя откину

И с тобою ринусь в неба синеву.

 

Время торопливо в небе стелет бархат,

Крошку от алмазов рассыпает ночь.

Не бросаться в омут, подождать до завтра…

Только притяжения мне не превозмочь.

 

Ливням поцелуев я открою губы,

Я подставлю сердце под ладонь твою.

И сплетая пальцы, мы вплетаем судьбы

Первыми лучами в летнюю зарю.

 

Я, наверное, невыносима..

 

Я, наверное, невыносима.

Да чего там, наверное, точно!

Ты попал в мою Хиросиму

И волною взрывной проглочен.

 

Оглушая гремит канонада

Все стирая с пути беспощадно…

Ты за стойкость достоин награды,

Ну, прости меня милый, ладно?

 

Иногда Антарктиды холод,

Обжигая, искрит огнями.

И не суйся туда геолог,

Лед в момент обратится в пламень.

 

А бывает поток Ниагары

Закружит и подхватит как щепку.

Капли слов нанесут удары

И в души глубину так цепко.

 

Вот такой вот дрянной характер

От природы в подарок достался.

Будь то штиль или огненный кратер,

С ними в мире ты жить пытался.

 

Зачастую бушуют страсти.

Я тебе благодарна, знаешь,

За терпение твоё и участие

И за то, что всегда понимаешь.

 

Анатолий ЛАЩЕНКО

 

Завораживающая тишина

 

За стволами, за ветками,

где хозяйкою бродит луна,

притаилась и стала соседкою,

в наше бурное время – редкою,

завораживающая тишина.

 

Расплескалась она синей дымкою,

окружила, дыханье храня.

И неслышно плывет невидимкою

живописной лесною тропинкою

даже звука не пророня.

 

Прорастаю в неё, вживаюся

в её властное естество,

словно заново перерождаюся,

как на исповеди очищаюся…

И мне дышится так легко!

Отлетает, уходит сомнение.

Моя музыка – иволги свист.

И растёт во мне восхищение,

как какое-то наваждение,

и я в нём пронзительно чист.

 

Поддаюсь добровольно пленению,

чуток мой душевный настрой,

где намёка нет на отторжение,

где мне нужно одно – уединение

с завораживающей тишиной.

 

*  *  *

Эта лёгкая беглость,

дыхание строк,

звуковая напевность,

живительный ток…

 

Он меня не обманет,

никогда не предаст:

не поверхностный глянец,

не расхожий балласт.

 

Болтовня, суетливость…

Что мне выхлоп паров?

Я люблю некрасивость

сермяжных стихов,

 

ту весеннюю пашню,

вглубь земли пахоту,

правду, истину нашу,

чем живу и  дышу.

 

Я хожу по пригоркам,

я ищу острых тем.

Пусть они будут горьки

и не нравятся всем.

 

Вор в законе гордится,

словно маршал страны!

Здесь не промысел Бога,

здесь рука сатаны!

 

Мир прекрасный и вздорный

из любви и грызни…

Белый ангел и черный –

битва света и тьмы.

 

Жанна КУЗНЕЦОВА

 

*   *   *

Я выпила – до дна ль? -

всю чашу от Любви.

Сияющий хрусталь

с прожилками кровИ!

Я растворялась в ней

и видела насквозь

с заоблачных далЕй

страну зовущих роз.

Я погружалась вглубь

и возносилась ввысь:

под звонкий сердца стук

огни переплелись.

Я выпила – до дна ль? –

восторг её и боль…

Мне ничего не жаль,

любимый мой король!

 

*   *   *

Как всепрощенье мотылька

любовь безмерная легка,

обиду вовсе не держа,

стоит на острие ножа.

 

По воле Бога поутру

свободна на любом ветру!

 

Как бесконечна высота –

любовь прозрачна и чиста:

не предрассудками покрыта,

а сердцу каждому открыта.

 

Александра ИНИНА

 

Родина-осень

 

Тёмные ночи твои звёзды роняют в траву.

Жёлтые ветры твои клёнами жгут синеву.

И крадётся по небу,  во тьму уходя,

Сизая туча – игольница твоего дождя.

 

Там, за лесами, птиц затихающий крик,

ветер за ними рванулся ретиво – и сник,

но и  шёпотом  рассказал,

как бездонны колодцы твоих зеркал.

 

Я не поверила б сказкам твоим  сгоряча,

я не была бы с тобой на «ты», если бы не печаль.

Я не была бы с тобой на «ты», если б  не этот свет.

Ты – моя родина, осень, вот уже много лет.